Спасибо моему чуду за такие вот подарки, за моменты радости и за него самого!
Мариночка, это прекрасный подарок, и я действительно шагну в новый год с улыбкой на лице и все благодаря тебе.
Люблю. Люблю!!!
31.12.2012 в 10:48
Пишет рыба-Моран:Новогодний подарок Джимми и всем-всем-всем
Название: Common Christmas.
Размер: чуть больше чем 1300 слов
Предупреждение: Много ошибок! Дописывалось впопыхах! За несколько часов до нового года на самом деле : )
В Рождество не остается места для чего-то плохого или грустного.
Вкусить! Именно поэтому Себастьян сейчас усердно прятал свеженький труп в подвале, где обычно хранилось все старое и не нужное пыточное оборудование. Труп, лежащий на подобии электрического стула, вовсе не вселял в душу атмосферу праздника, а скорее даже наоборот. Выселял его оттуда. Но что делать, если под новый год заказов становилось все больше и больше?
Себастьян долго ходил по комнате, натыкаясь то на набор инструментов необычной формы, то на причудливые браслеты с шипами на внутренней стороне, и вскоре понял, чего именно здесь не хватало.
Наспех вырезанные перочинным ножом снежинки были аккуратно развешены по стенам, а яркая зеленая мишура украсила хлипкую шею жертвы. Кошмарное хранилище хоть чуть-чуть переняло дух Рождества от его безмолвного посетителя.
Себастьян еще раз огляделся, кивнул, довольный своим результатом, и подмигнул разнаряженному трупу:
- Счастливого Рождества и пусть земля тебе будет пухом!
Обычно с этого и начиналась подготовка к любому празднику в доме криминального гения.
***
Джим обожает шопинг. Обожает его за то, что среди этих полочек с разнообразными товарами, вешалочками с дорогущими свитерами и стеллажами с невозможными запонками можно отвести грешную душу. Это почти как исповедь – он очищает свой кошелек от тяжести бренной наличности. God, save «Swarovski».
Но единственное, что портит это замечательное времяпрепровождение, так это то, что в Рождество «делать шопинг» становится совершенно невозможно.
Люди. Толпы людей, рвущихся вперед своих же ног, толкающих детей и женщин только ради того, чтобы отхватить дурацкий вязаный шарф со снежинками за полцены. Или какой-нибудь идиотский сервиз. Черт возьми, в это время невозможно выйти целым из дома Вествуд, что уж говорить и о банальнейших продуктовых.
А еще эти елки.
Долбаные елки, на которые так и напарываешься, как на шампур, пытаясь вырулить из-за спины бугая, который несет своей милой доченьке кукольный домик. Здоровенный, размером с этого бугая, кукольный домик. Так вот, ты выруливаешь – а там эта ЕЛКА. Однажды Джим чуть себе глаз так не выколол.
А еще Джим часто терялся в таком вот потоке спешащих друг другу за подарками людей и терял своих охранников, которых обязательно брал с собой. Без них невысокого гения могли затоптать в ближайшем отделе вместе со всей его гениальностью и новым галстуком для себя любимого.
Но, несмотря на все страдания, которые ему приходилось испытывать во время такого похода по магазинам, Мориарти всегда покупал подарки сам, а не предоставлял список своим подчиненным. То ли в черной душе просыпалась доброта и сострадание к своим людям, то ли Джим действительно получал удовольствие от покупки разных безделушек для своих друзей… и недругов.
***
Но самой ответственной частью подготовки Себастьян занимался непосредственно сам. Он начинал украшать дом с самого подвала, и заканчивал садиком перед домом и задним двором. Конечно, не он один таскал искрящихся гирляндой оленей из одного угла двора в другой - этим занимались его коллеги, бросая ноутбуки, точку ножей, колбочки и скляночки. Рождество сплочало всю организацию Мориарти у него дома: все, от мелких курьеров, до генералов, от поваров до немногочисленных уборщиц принимались выяснять, какого цвета мишурой лучше украсить коридоры, где повесить носки для подарков – над камином или на двери? – и куда же все-таки поставить богатую живую елку, которую Штефан, правая рука Морана, притащил еще ночью.
Времени было катастрофически мало: Джим уехал за подарками рано утром и обещал вернуться ближе к семи вечера, а это просто ужасно мало для украшения такого большого дома. Оставалось надеяться только на то, что у Мориарти не хватил сил рассмотреть убранство каждой комнаты. Плюс еще то, что спортзал украшать было необязательно – Себастьян обычно не рассматривал стены зала, когда тягал гантели. А Джим попросту не ходил туда.
Под конец дня все собирались в столовой, чтобы обсудить проделанную работу, немножко поругать босса за такие жесткие условия жизни и напиться горячего чая в приятной компании друзей и соратников. Себастьян обычно заседал во главе стола, как ответственный за всю эту суматоху. Пока Джима не было дома, ему позволялось даже закинуть ноги на стол, покрытый ажурной скатертью ручной работы. Но Моран скатерть слишком любил, поэтому лишний раз даже запрещал устраивать дома званые ужины, дабы не испортить такую хорошую вещь.
А когда приезжал уставший, злой, порядком придавленный и нагруженный пакетами Джим, все в доме было уже тихо, чисто, а главное украшено так, что гений сразу ронял пакеты на ковер и открывал рот, смотря, как переливаются огнями окна и едва шевелится золотистый дождик на арках. Ребяческий восторг одолевал взрослого мужчину, и тот сразу бежал к Себастьяну, чтобы провести его по дому и на каждую красиво украшенную комнату восклицать:
- Моран, это волшебно!..
Добрая фея Себастьян улыбался и тихонько подпинывал ногой мусор от коробок с мишурой к темному углу. Уберет потом, если вспомнит.
***
А самое интересное начиналось тогда, когда за праздничным столом собирались сразу Джим, Моран, Ирен Адлер, несколько ближайших друзей и старшая сестра Морана, которая сбегала от своей семьи и проводила незабываемые вечера у Мориарти.
Себастьяна пытались нарядить в Санту, предварительно напоив, связав и посадив к нему на колени Джима. На малыша переростка Мориарти тянул не сильно, но очень хорошо изображал невинный детский взгляд. Бороду Моран под таким напором кое-как согласился надеть, но хлопать себя по животу и басить «HO-HO-HO, Merry Christmas!» отказался решительно. Праздник это не могло испортить – все были уже давненько под градусом и никакой Санта и подавно был не нужен.
Не обходилось и без полных любви и обожания обменов проклятьями между Мораном и Адлер. Джим заливисто хохотал и сползал под стол от удовольствия, когда эти двое принимались делить его, бегать вокруг и пытаться плюнуть ядом в лицо соперника. Мориарти всегда очень радовался таким перепалкам, являясь одновременно и яблоком раздора и причиной для того, чтобы помириться.
В один из таких праздников Адлер так упилась, что предложила распилить гения напополам. Мол, у него так много мозгов, что если его разделить – получатся два умных человека. Себастьян чуть не поддержал это предложение, но вовремя сообразил, что хитрая доминантка собирается снова обмануть его, отдав полковнику половинку Джима, которая начинается выше талии…
***
И было бы все настолько по-человечески, по-домашнему уютно, весело и шумно, если бы не одно но, которое в корне отличало празднование Рождества в доме Джеймса Мориарти, от празднования Рождества в среднестатистическом английском доме.
Ближе к полуночи, пьяные, веселые и раскрасневшиеся после беготни по дому, гости и хозяева особняка бежали на самый верхний из балконов доме. Все быстро заворачивались в принесенные из гостиной клетчатые пледы, обнимались, и с нетерпением ждали главного события вечера, ради которого, в общем-то, и собрались.
Казалось бы, зачем Джиму столько домов почти по всей Англии? Жадность? Положение подразумевает иметь столько? Но все было куда сложнее, чем казалось. Как раз в стиле Мориарти.
На самом деле каждый дом имел какую-то особенную функцию, иначе, зачем было бы жить в нем? Всем известно, как гений ненавидел бесполезные вещи.
Так вот, дом, в котором они обычно всей компанией праздновали Рождество, находился недалеко о фабрики, на которой производили фейерверки, петарды и немного запрещенного оружия и других взрывоопасных вещей…
Когда Джим торжественно поднимал бокал, прижимаясь к теплому боку Морана, который укрывал себя и его пледом, все разом салютовали своими напитками – это было кульминацией праздничного вечера. Глаза гостей устремлялись в темный горизонт: вдалеке показывался первый огненный всполох.
Постепенно, по мере того, как взрывались подложенные заранее снаряды в помещениях складов, все краше и краше взрывались в небе фейерверки, почти без паузы окрашивая небо то в красный, то в зеленый, то в золотой.
Зрелище по масштабам можно было сравнить только с салютами перед Биг Беном в новогоднюю ночь. Однако по масштабам работы оно не затрачивало столько времени, сколько требовалось обычно организаторам легального праздника.
Джим быстро прятал телефон в карман, чтобы покрепче прижаться к Себастьяну и продолжить созерцать свое детище, которое успел приготовить меньше чем за неделю. Гости радостно визжали и чуть ли не водили хороводы, пока на радость им взрывалась несчастная фабрика.
И, что самое удивительное, они взрывали эту фабрику с завидным постоянством – каждый год, в Рождество, она непременно взлетала на воздух, и оставалось от нее разве только несколько камней да парочка угольков.
Однако к следующему рождеству она снова стояла на своем законном месте, готовая к новому потрясению.
Волшебство? Прихоть самого гения?
Скорее просто британское правительство, таким образом, стерегло безопасность остальных своих фабрик. Ведь если Джим будет взрывать каждый раз новый склад, то Рождество по праву сможет праздновать только лишь он один : )
URL записиНазвание: Common Christmas.
Размер: чуть больше чем 1300 слов
Предупреждение: Много ошибок! Дописывалось впопыхах! За несколько часов до нового года на самом деле : )
В Рождество не остается места для чего-то плохого или грустного.
Вкусить! Именно поэтому Себастьян сейчас усердно прятал свеженький труп в подвале, где обычно хранилось все старое и не нужное пыточное оборудование. Труп, лежащий на подобии электрического стула, вовсе не вселял в душу атмосферу праздника, а скорее даже наоборот. Выселял его оттуда. Но что делать, если под новый год заказов становилось все больше и больше?
Себастьян долго ходил по комнате, натыкаясь то на набор инструментов необычной формы, то на причудливые браслеты с шипами на внутренней стороне, и вскоре понял, чего именно здесь не хватало.
Наспех вырезанные перочинным ножом снежинки были аккуратно развешены по стенам, а яркая зеленая мишура украсила хлипкую шею жертвы. Кошмарное хранилище хоть чуть-чуть переняло дух Рождества от его безмолвного посетителя.
Себастьян еще раз огляделся, кивнул, довольный своим результатом, и подмигнул разнаряженному трупу:
- Счастливого Рождества и пусть земля тебе будет пухом!
Обычно с этого и начиналась подготовка к любому празднику в доме криминального гения.
***
Джим обожает шопинг. Обожает его за то, что среди этих полочек с разнообразными товарами, вешалочками с дорогущими свитерами и стеллажами с невозможными запонками можно отвести грешную душу. Это почти как исповедь – он очищает свой кошелек от тяжести бренной наличности. God, save «Swarovski».
Но единственное, что портит это замечательное времяпрепровождение, так это то, что в Рождество «делать шопинг» становится совершенно невозможно.
Люди. Толпы людей, рвущихся вперед своих же ног, толкающих детей и женщин только ради того, чтобы отхватить дурацкий вязаный шарф со снежинками за полцены. Или какой-нибудь идиотский сервиз. Черт возьми, в это время невозможно выйти целым из дома Вествуд, что уж говорить и о банальнейших продуктовых.
А еще эти елки.
Долбаные елки, на которые так и напарываешься, как на шампур, пытаясь вырулить из-за спины бугая, который несет своей милой доченьке кукольный домик. Здоровенный, размером с этого бугая, кукольный домик. Так вот, ты выруливаешь – а там эта ЕЛКА. Однажды Джим чуть себе глаз так не выколол.
А еще Джим часто терялся в таком вот потоке спешащих друг другу за подарками людей и терял своих охранников, которых обязательно брал с собой. Без них невысокого гения могли затоптать в ближайшем отделе вместе со всей его гениальностью и новым галстуком для себя любимого.
Но, несмотря на все страдания, которые ему приходилось испытывать во время такого похода по магазинам, Мориарти всегда покупал подарки сам, а не предоставлял список своим подчиненным. То ли в черной душе просыпалась доброта и сострадание к своим людям, то ли Джим действительно получал удовольствие от покупки разных безделушек для своих друзей… и недругов.
***
Но самой ответственной частью подготовки Себастьян занимался непосредственно сам. Он начинал украшать дом с самого подвала, и заканчивал садиком перед домом и задним двором. Конечно, не он один таскал искрящихся гирляндой оленей из одного угла двора в другой - этим занимались его коллеги, бросая ноутбуки, точку ножей, колбочки и скляночки. Рождество сплочало всю организацию Мориарти у него дома: все, от мелких курьеров, до генералов, от поваров до немногочисленных уборщиц принимались выяснять, какого цвета мишурой лучше украсить коридоры, где повесить носки для подарков – над камином или на двери? – и куда же все-таки поставить богатую живую елку, которую Штефан, правая рука Морана, притащил еще ночью.
Времени было катастрофически мало: Джим уехал за подарками рано утром и обещал вернуться ближе к семи вечера, а это просто ужасно мало для украшения такого большого дома. Оставалось надеяться только на то, что у Мориарти не хватил сил рассмотреть убранство каждой комнаты. Плюс еще то, что спортзал украшать было необязательно – Себастьян обычно не рассматривал стены зала, когда тягал гантели. А Джим попросту не ходил туда.
Под конец дня все собирались в столовой, чтобы обсудить проделанную работу, немножко поругать босса за такие жесткие условия жизни и напиться горячего чая в приятной компании друзей и соратников. Себастьян обычно заседал во главе стола, как ответственный за всю эту суматоху. Пока Джима не было дома, ему позволялось даже закинуть ноги на стол, покрытый ажурной скатертью ручной работы. Но Моран скатерть слишком любил, поэтому лишний раз даже запрещал устраивать дома званые ужины, дабы не испортить такую хорошую вещь.
А когда приезжал уставший, злой, порядком придавленный и нагруженный пакетами Джим, все в доме было уже тихо, чисто, а главное украшено так, что гений сразу ронял пакеты на ковер и открывал рот, смотря, как переливаются огнями окна и едва шевелится золотистый дождик на арках. Ребяческий восторг одолевал взрослого мужчину, и тот сразу бежал к Себастьяну, чтобы провести его по дому и на каждую красиво украшенную комнату восклицать:
- Моран, это волшебно!..
Добрая фея Себастьян улыбался и тихонько подпинывал ногой мусор от коробок с мишурой к темному углу. Уберет потом, если вспомнит.
***
А самое интересное начиналось тогда, когда за праздничным столом собирались сразу Джим, Моран, Ирен Адлер, несколько ближайших друзей и старшая сестра Морана, которая сбегала от своей семьи и проводила незабываемые вечера у Мориарти.
Себастьяна пытались нарядить в Санту, предварительно напоив, связав и посадив к нему на колени Джима. На малыша переростка Мориарти тянул не сильно, но очень хорошо изображал невинный детский взгляд. Бороду Моран под таким напором кое-как согласился надеть, но хлопать себя по животу и басить «HO-HO-HO, Merry Christmas!» отказался решительно. Праздник это не могло испортить – все были уже давненько под градусом и никакой Санта и подавно был не нужен.
Не обходилось и без полных любви и обожания обменов проклятьями между Мораном и Адлер. Джим заливисто хохотал и сползал под стол от удовольствия, когда эти двое принимались делить его, бегать вокруг и пытаться плюнуть ядом в лицо соперника. Мориарти всегда очень радовался таким перепалкам, являясь одновременно и яблоком раздора и причиной для того, чтобы помириться.
В один из таких праздников Адлер так упилась, что предложила распилить гения напополам. Мол, у него так много мозгов, что если его разделить – получатся два умных человека. Себастьян чуть не поддержал это предложение, но вовремя сообразил, что хитрая доминантка собирается снова обмануть его, отдав полковнику половинку Джима, которая начинается выше талии…
***
И было бы все настолько по-человечески, по-домашнему уютно, весело и шумно, если бы не одно но, которое в корне отличало празднование Рождества в доме Джеймса Мориарти, от празднования Рождества в среднестатистическом английском доме.
Ближе к полуночи, пьяные, веселые и раскрасневшиеся после беготни по дому, гости и хозяева особняка бежали на самый верхний из балконов доме. Все быстро заворачивались в принесенные из гостиной клетчатые пледы, обнимались, и с нетерпением ждали главного события вечера, ради которого, в общем-то, и собрались.
Казалось бы, зачем Джиму столько домов почти по всей Англии? Жадность? Положение подразумевает иметь столько? Но все было куда сложнее, чем казалось. Как раз в стиле Мориарти.
На самом деле каждый дом имел какую-то особенную функцию, иначе, зачем было бы жить в нем? Всем известно, как гений ненавидел бесполезные вещи.
Так вот, дом, в котором они обычно всей компанией праздновали Рождество, находился недалеко о фабрики, на которой производили фейерверки, петарды и немного запрещенного оружия и других взрывоопасных вещей…
Когда Джим торжественно поднимал бокал, прижимаясь к теплому боку Морана, который укрывал себя и его пледом, все разом салютовали своими напитками – это было кульминацией праздничного вечера. Глаза гостей устремлялись в темный горизонт: вдалеке показывался первый огненный всполох.
Постепенно, по мере того, как взрывались подложенные заранее снаряды в помещениях складов, все краше и краше взрывались в небе фейерверки, почти без паузы окрашивая небо то в красный, то в зеленый, то в золотой.
Зрелище по масштабам можно было сравнить только с салютами перед Биг Беном в новогоднюю ночь. Однако по масштабам работы оно не затрачивало столько времени, сколько требовалось обычно организаторам легального праздника.
Джим быстро прятал телефон в карман, чтобы покрепче прижаться к Себастьяну и продолжить созерцать свое детище, которое успел приготовить меньше чем за неделю. Гости радостно визжали и чуть ли не водили хороводы, пока на радость им взрывалась несчастная фабрика.
И, что самое удивительное, они взрывали эту фабрику с завидным постоянством – каждый год, в Рождество, она непременно взлетала на воздух, и оставалось от нее разве только несколько камней да парочка угольков.
Однако к следующему рождеству она снова стояла на своем законном месте, готовая к новому потрясению.
Волшебство? Прихоть самого гения?
Скорее просто британское правительство, таким образом, стерегло безопасность остальных своих фабрик. Ведь если Джим будет взрывать каждый раз новый склад, то Рождество по праву сможет праздновать только лишь он один : )